Армен Григорян о песне «Таня».
– Некоторые утверждают, что одна из самых известных ваших песен – «Таня» была посвящена подруге клавишника Димы Бродкина, игравшего с вами в восьмидесятых.
– О, Дима Бродкин – это наш первый директор, он в то время олицетворял мое представление о продюсерах, он для меня был как Брайан Эпштейн (менеджер «Битлз». – Ред.) . Жену его тоже звали Таня. Но песня не о ней. Та Таня была моим первым поводырем в эротический мир, и песня получилась своеобразным выплеском сексуальной энергии. Если бы речь шла о Тане Бродкина, то Дима меня давно бы убил. (Смеется) Это совершенно другая девушка!
– Вы сейчас общаетесь с ней?
– Нет. Она, конечно, не умерла, как поется в песне. Я надеюсь, что она жива, но в какой-то момент случилась неприятная история, о которой я с неохотой вспоминаю, потому что она не красит ни меня, ни мужчин вообще. Однажды Танечка пришла домой с арбузом в руках, а мы были в таком странном настроении... Не знаю, какая муха меня тогда укусила, но когда этот арбуз упал на пол и раскололся на две части, одну половину я с идиотской гордостью надел ей на голову. После этого дверь захлопнулась, и больше мы ее не видели. То, что я делал впоследствии, было извинением за мое поведение.
Источник: газета «Новые Известия» за 1.12.2003.
13.03 – «Крематорий» в «Космонавте»
